Смутное время

Материал из Википедии — свободной энциклопедии

Сму́тное вре́мя — обозначение периода истории России с 1604 по 1613 год, ознаменованного тяжелейшим политическим, экономическим и социальным кризисом, приведшим к временному коллапсу российской государственности.

Смуте предшествовало четыре неурожайных года, с 1600 по 1603 год, когда даже в летние месяцы не прекращались заморозки, а в сентябре выпадал снег. Разразился страшный голод, жертвами которого стало до полумиллиона человек. Массы народа стекалась в Москву, где правительство раздавало деньги и хлеб нуждающимся. Однако эти меры лишь усилили хозяйственную дезорганизацию.

Начало Смуты относится к усилению слухов, будто бы законный царевич Дмитрий жив, из чего следовало, что правление Бориса Годунова незаконно. Польские магнаты Мнишеки поддержали самозванца и снарядили ему войско, состоящее из запорожских казаков и польских добровольцев. В 1604 войско самозванца пересекло границу России, однако города и высланные ему навстречу армии присягали новому царю. В 1605 самозванец вступает в Москву и коронуется. Однако москвичи вскоре обнаружили отсутствие «царских манер» у нового правителя и взбунтовались.

В 1606—1610 царствовал боярин Василий Шуйский, но новая власть не принесла успокоения. На юге вспыхнуло восстание Болотникова, породившее начало движения «воров». Слухи о чудесном избавлении царевича Дмитрия не утихали. Объявился новый Самозванец, вошедший в историю как Тушинский Вор. К концу 1608 г. власть Тушинского Вора распространялась на Переяславль-Залесский, Ярославль, Владимир, Углич, Кострому, Галич, Вологду. Верными Москве оставались Коломна, Переяславль-Рязанский, Смоленск, Нижний Новгород, Казань, уральские и сибирские города. В результате деградации пограничной службы 100-тысячная ногайская орда разоряет «украйны» и Северские земли в 1607—1608 гг. В 1609 гг. крымские татары впервые за долгое время перешли Оку и разорили центральные русские области. Польско-литовскими интервентами были разгромлены Шуя и Кинешма, взята Тверь, войска литовского гетмана Яна Сапеги осаждали Троице-Сергиев Монастырь, отряды пана Лисовского захватили Суздаль. Даже города, добровольно признавшие власть самозванца, беспощадно разграблялись отрядами интервентов. Поляки взымали налоги с земли и торговли, получали «кормления» в русских городах. Все это вызвало к концу 1608 широкое национально-освободительное движение. В декабре 1608 от самозванца «отложились» Кинешма, Кострома, Галич, Тотьма, Вологда, Белоозеро, Устюжна Железнопольская, в поддержку восставших выступили Великий Устюг, Вятка, Пермь. В январе 1609 князь Михаил Скопин-Шуйский, командовавший русскими ратниками из Тихвина и онежских погостов, отразил 4-тысячный польский отряд Кернозицкого, наступавший на Новгород. В начале 1609 ополчение города Устюжна выбило поляков и «черкасов» (запорожцы) из окрестных сел, а в феврале отбило все атаки польской конницы и наемной немецкой пехоты. 17 февраля русские ополченцы проиграли полякам сражение под Суздалем. В конце февраля 1609 г. «вологодские и поморские мужики» освободили от интервентов Кострому, 3 марта ополчение северных и северо-русских городов взяло Романов, оттуда двинулось к Ярославлю и взяло его в начале апреля. Нижегородские воевода Алябьев 15 марта взял Муром, а 27 марта освободил Владимир.
В 1609 Правительство Василия Шуйского обратилось к Швеции за военной помощью, обещая в обмен передать шведской короне Корельский уезд. Русское правительство должно было также оплачивать наемников, составляющих большую часть шведского войска. К весне князь Михаил Скопин-Шуйский собирает в Новгороде 5-тысячное русское войско. 10 мая русско-шведские силы заняли Руссу, а 11 мая разбили польско-литовские отряды, подступавшие к городу. 15 мая русско-шведские силы под командованием Чулкова и Горна разбили польскую конницу под командованием Кернозицкого у Торопца. К концу весны от самозванца отложилось большинство северо-западных русских городов. К лету численность русских войск достигла 20 тысяч человек. 17 июня в тяжёлом сражении у Торжка русско-шведские силы принудили польско-литовское войско Зборовского к отступлению. 11-13 июля русско-шведские силы, под командование Скопина-Шуйского и Делагарди, разбили поляков под Тверью. В дальнейших действиях Скопин-Шуйского шведские войска (за исключением отряда Христиера Зомме численностью в 1 тысячу человек) участия не принимали. 24 июля русские отряды переправились на правый берег Волги и вступили в Макарьев Калязин монастырь. 19 августа поляки под командованием гетмана Яна Сапеги были разбиты Скопиным-Шуйским у Калязина. 10 сентября русские вместе с отрядом Зомме заняли Переяславль, а 9 октября воевода Головин занял Александровскую слободу. 16 октября русский отряд прорвался в осаждённый поляками Троице-Сергиев монастырь. 28 октября Скопин-Шуйский разбил гетмана Сапегу под Александровской слободой. 12 января 1610 поляки отступили от Троице-Сергиевого монастыря, а 27 февраля оставили под ударами русских войск Дмитров. 12 марта 1610 полки Скопина-Шуйского вступили в столицу, а 29 апреля он после недолгой болезни скончался. Русская армия в это время готовилась выйти на помощь Смоленску, который с сентября 1609 г. был осажден войсками польского короля Сигизмунда III. Поляки и запорожцы овладели и городами северской земли; население Стародуба и Почепа полностью погибло во время вражеского штурма, Чернигов и Новгород-Северский сдались.
1610 — Клушинская битва, в результате которой польская армия (Жолкевский) разбила русско-шведское войско под командованием Дмитрия Шуйского и Якоба Делагарди; в ходе битвы немецкие наёмники, служившие у русских перешли на сторону поляков. Полякам открылся путь на Москву. В результате боярского заговора Василий Шуйский был смещён, а Москва присягнула на верность польскому царевичу Владиславу. Однако грабежи и насилия, совершаемые польско-литовскими отрядами, а также межрелигиозные противоречия между католицизмом и православием вызвали восстания против польского господства.
17 марта 1611 поляки, принявшие спор на рынке за начало восстания, устраивают резню в Москве, 7 тысяч москвичей погибает только в Китай-городе.
В 1611 к стенам Москвы подступило 1-е Ополчение Ляпунова. Однако в результате распри на военном совете восставших Ляпунов был убит, а ополчение рассеялось. В том же году крымские татары, не встречая отпора, разоряют Рязанский край. Смоленск после долгой осады был захвачен поляками, а шведы, выйдя из роли «союзников», разоряли северные русские города.

Маковский К. Е. «Воззвание Минина»

Второе Ополчение 1612 возглавил нижегородский мясник Кузьма Минин, который пригласил для предводительства военными операциями князя Пожарского. В марте 1612 г. ополчение двинулось к Ярославлю, чтобы занять этот важный пункт, где скрещивалось много дорог. Ярославль был занят; ополчение простояло здесь три месяца, потому что надо было «строить» не только войско, но и землю; Пожарский хотел собрать собор для выбора царя, но последнее не удалось.
22 сентября 1612 происходит одно из самых кровавых событий Смуты — город Вологда был взят поляками и запорожцами, которые уничтожили практически все его население, включая монахов Спасо-Прилуцкого монастыря.

[править] Освобождение Москвы

Около 20 августа 1612 г. ополчение из Ярославля двинулось под Москву.

22 октября по старому стилю (или 4 ноября по новому стилю) 1612 году бойцы народного ополчения под предводительством Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского штурмом взяли Китай-город, гарнизон Речи Посполитой отступил в Кремль. Князь Пожарский вступил в Китай-город с Казанскою иконой Божьей Матери и поклялся построить храм в память этой победы. 26 октября (8 ноября по новому стилю) командование гарнизона интервентов подписало капитуляцию, выпустив тогда же из Кремля московских бояр и других знатных лиц; на следующий день гарнизон сдался.

Соловьёв, Сергей Михайлович, «История России с древнейших времён»:

«Ещё в половине сентября Пожарский послал в Кремль грамоту: „Полковникам и всему рыцарству, немцам, черкасам и гайдукам, которые сидят в Кремле, князь Дмитрий Пожарский челом бьёт. Ведомо нам, что вы, будучи в городе в осаде, голод безмерный и нужду великую терпите, ожидаючи со дня на день своей гибели…. и вам бы в той неправде душ своих не погубить, такой нужды и голоду за неправду терпеть нечего, присылайте к нам не мешкая, сберегите головы ваши и животы ваши в целости, а я возьму на свою душу и у всех ратных людей упрошу: которые из вас захотят в свою землю, тех отпустим без всякой зацепки, а которые захотят Московскому государю служить, тех пожалуем по достоинству“. Ответом был гордый и грубый отказ, несмотря на то что голод был ужасный: отцы ели детей своих, один гайдук съел сына, другой — мать, один товарищ съел слугу своего; ротмистр, посаженный судить виновных убежал с судилища, боясь, чтоб обвиненные не съели судью.

Наконец 22 октября козаки пошли на приступ и взяли Китай-город. В Кремле поляки держались ещё месяц; чтоб избавиться от лишних ртов, они велели боярам и всем русским людям выслать своих жен вон из Кремля. Бояре сильно встужили и послали к Пожарскому Минину и всем ратным людям с просьбою, чтобы пожаловали, приняли их жен без позору. Пожарский велел сказать им, чтобы выпускали жен без страха, и сам пошёл принимать их, принял всех честно и каждую проводил к своему приятелю, приказавши всем их довольствовать. Козаки взволновались, и опять послышались среди них обычные угрозы: убить князя Дмитрия, зачем не дал грабить боярынь?

Доведённые голодом до крайности, поляки вступили наконец в переговоры с ополчением, требуя только одного, чтоб им сохранена была жизнь, что и было обещано. Сперва выпустили бояр — Фёдора Ивановича Мстиславского, Ивана Михайловича Воротынского, Ивана Никитича Романова с племянником Михаилом Фёдоровичем и матерью последнего Марфою Ивановною и всех других русских людей. Когда козаки увидали, что бояре собрались на Каменном мосту, ведшем из Кремля чрез Неглинную, то хотели броситься на них, но были удержаны ополчением Пожарского и принуждены возвратиться в таборы, после чего бояре были приняты с большою честию. На другой день сдались и поляки: Струсь с своим полком достался козакам Трубецкого, которые многих пленных ограбили и побили; Будзило с своим полком отведён был к ратникам Пожарского, которые не тронули ни одного поляка. Струсь был допрошен, Андронова пытали, сколько сокровищ царских утрачено, сколько осталось? Отыскали и старинные шапки царские, которые отданы были в заклад сапежинцам, оставшимся в Кремле. 27 ноября ополчение Трубецкого сошлось к церкви Казанской богородицы за Покровскими воротами, ополчение Пожарского — к церкви Иоанна Милостивого на Арбате и, взявши кресты и образа, двинулись в Китай-город с двух разных сторон, в сопровождении всех московских жителей; ополчения сошлись у Лобного места, где троицкий архимандрит Дионисий начал служить молебен, и вот из Фроловских (Спасских) ворот, из Кремля, показался другой крестный ход: шёл галасунский (архангельский) архиепископ Арсений с кремлевским духовенством и несли Владимирскую: вопль и рыдания раздались в народе, который уже потерял было надежду когда-либо увидать этот дорогой для москвичей и всех русских образ. После молебна войско и народ двинулись в Кремль, и здесь печаль сменила радость, когда увидали, в каком положении озлобленные иноверцы оставили церкви: везде нечистота, образа рассечены, глаза вывернуты, престолы ободраны; в чанах приготовлена страшная пища — человеческие трупы! Обедней и молебном в Успенском соборе окончилось великое народное торжество подобное которому видели отцы наши ровно через два века.»

Шамбаров, Валерий Евгеньевич, «Бей поганых!»:

«В сентябре начался голод. Съели ворон, собак, кошек. Первыми вымерли роты Неверовского, прорвавшегося без денег и собственных припасов. Делиться у „рыцарства“ было не принято. В начале октября выпал снег, закрыв ещё сохранившиеся кое-где лебеду и коренья.

И, чтобы продержаться до подхода короля, полковники приказали вывести из тюрем и забить на съедение русских заключённых и пленных. Потом стали жрать своих умерших. Потом убивать друг друга. Будила писал: „Пехота сама себя съела и ела других, ловя людей… Сильный зарезывал и съедал слабого“.

Сожрали гулящих девок, отиравшихся при воинстве. Потом принялись за слуг. Даже торговали в открытую человечиной. Голову продавали по 3 злотых, ступни ног — по 2. Людей хватали на улицах, заготавливая мясо впрок. Правда, русских в крепости осталось мало: одни погибли, другие бежали, третьих выгнали, как лишних едоков. Но бояр держали в качестве заложников. И те, недосчитываясь слуг и служанок, вышедших за ворота, сидели по домам в ужасе, как бы и до них не дошла очередь. Этот кошмар довелось пережить и Михаилу Романову с матерью, инокиней Марфой, во время осады находившимся в Москве.

Поляки по-прежнему вели себя дерзко, сдаваться отказывались. Но их части быстро таяли, из 3,5 тыс. бойцов осталось 1,5 тыс. Этим воспользовались казаки и 22 октября со списком чудотворной Казанской иконы Богородицы пошли на штурм. Надежно прикрыть стены противник уже не мог, русские ворвались в Китай-город. Туда торжественно внесли икону, после чего и был установлен в этот день православный праздник. А поляки, стиснутые в Кремле, наконец-то согласились на переговоры. Сперва, впрочем, ещё хорохорились, выпустив только „лишних“ — жён и детей бояр (опять же предварительно обобрав их). Их Пожарский лично взял под покровительство и проводил в свой лагерь. Потом отпустили самих бояр. Но Струсю уже стало ясно, что продлить агонию истощённый и больной гарнизон не в состоянии.

Теперь о свободном уходе речи уже не велось, были предъявлены условия безоговорочной капитуляций. 27 октября остатки поляков сдались. И в Китай-городе, и в Кремле русские увидели жуткие картины загаженных церквей, разграбленных дворцов, обворованных гробниц. И повсюду в жилых помещениях находили чаны с засоленной человечиной, распотрошенные и недоеденные части трупов. В общем, было видно — и впрямь „поганые“. Между двумя частями ополчения существовало соглашение о разделе трофеев и пленных. Будила с сапежинцами сдались войску Пожарского — они уцелели все. А солдаты Струся сдавались Трубецкому. И казаки, увидев, что сделали со столицей, большинство своих пленников перебили. А опоганенную Москву пришлось чистить и святить, как место, в котором побывала нечисть.»

[править] Выборы царя

По взятии Москвы, грамотой от 15 ноября, Пожарский созвал представителей от городов, по 10 человек, для выбора царя. Сигизмунд вздумал было идти на Москву, но у него не хватило сил взять Волок, и он ушёл обратно. В январе 1613 г. съехались выборные от всех сословий, включая крестьян. Собор (то есть всесословное собрание) был один из самых многолюдных и наиболее полных: на нём были представители даже чёрных волостей, чего не бывало прежде. Выставлено было четыре кандидата: В. И. Шуйский, Воротынский, Трубецкой и Михаил Фёдорович Романов. Современники обвиняли Пожарского, что и он сильно агитировал в свою пользу, но вряд ли это можно допустить. Во всяком случае, выборы были очень бурные. Сохранилось предание, что Филарет требовал ограничительных условий для нового царя и указывал на М. Ф. Романова, как на самого подходящего кандидата. Выбран был действительно Михаил Фёдорович, и несомненно, ему были предложены те ограничительные условия, о которых писал Филарет: «Предоставить полный ход правосудию по старым законам страны; никого не судить и не осуждать высочайшей властью; без собора не вводить никаких новых законов, не отягчать подданных новыми налогами и не принимать самомалейших решений в ратных и земских делах». Избрание состоялось 7 февраля, но официальное объявление было отложено до 21-го, чтобы за это время выведать, как примет народ нового царя. С избранием царя кончилась смута, так как теперь была власть, которую признавали все и на которую можно было бы опереться.

Смутное время было закончено с большими территориальными потерями для Руси. Смоленск был утрачен на долгие десятилетия; западная и значительная часть восточной Карелии захвачены шведами. Не смирившись с национальным и религиозным гнетом, с этих территорий уйдет практически все православное население, как русские, так и карелы. Русь потеряла выход к Финскому заливу. Шведы покинули Новгород лишь в 1617 году, в полностью разорённом городе осталось только несколько сотен жителей.